Джим Моррисон из Дорз задавал в своё время правильный вопрос: "Где же мы будем, когда кончится лето?" Меньше всего я думал, что буду где-то, кроме как в 1214б в инязовском общежитии номер 3. Несмотря на то, что в конце года меня заверили в том, что моё койко-место никуда не денется, за 2 дня до начала учёбы раздался телефонный звонок, и из деканата сообщили о решении ректора: в общежитие из-за прошлогодней конфликтной ситуации не заселять. Т. к. времени на поиск квартиры у меня не оставалось, я поехал жить к брату в "десятку", пока ситуация с жильём не прояснится.
Мир десятого общежития был прекрасен, а проведённое там время не иначе как золотое. Никогда не страдавший агарофобией, я воспринял просторные комнаты и расположение общежития за минской кольцевой дорогой рядом с живописной рощей как нечто само собой разумеющееся. Был интернет, и это было плюсом. Но главным плюсом, конечно, были люди. Люди, принимавшие в свою компанию абсолютно незнакомого человека - меня - как родного. Два месяца я жил в комнате с Сергеем Быковым и Димой Свиридом. Ещё в блоке жили Паша Мазуренко, Сергей Бобрик и Денис Костюкевич. Часто в гости заходил Макс Хадкевич, с супом или баяном. Если попытаться описать ту жизнь словами того времени, то получится "феерия!", "по-любому супер!". Я пытался вникнуть в людей и научиться у них всему, что в моих глазах делало их такими прошаренными. Я помню многое из того времени: тренировки по коросу и ниндзюцу в спортзале БГУИР, пьесу в филфаке БГУ "Осторожно, женщины!" ("Смешна і з сэнсам", как сказала про неё по мобильному девушка, выходившая с нами после окончания пьесы), день рождения Кати Юркевич при свечах, на котором все присутствующие договорились встретиться через 5 лет в день её рождения на минском ж/д вокзале, песни Люды Половинко на стихи именинницы, про то, что всё, что бы ни происходило - к лучшему, мы понимаем только потом. Я слушал эти песни и соглашался и думал, как же мне повезло, что я здесь. :) Было так хорошо, что о 3-м общежитии я не вспоминал. Знакомые даже спрашивали, куда я исчез, словно улетел на другую планету. Для меня же эта планета была как глоток свежего воздуха, как Пандора для Джейка Салли. И тогда я даже не мог себе представить, насколько во многом те 2 месяца определят мою жизнь (да и сейчас не до конца представляю). Будет и лето седьмого, и удивительный мир альпийских лугов и тревожных баллад.
Сергей Быков
Дмитрий Свирид
Максим Хадкевич
Екатерина Юркевич
Людмила Половинко
Паша Мазуренко
Сергей Бобрик
В университете тем временем был новый учебный год, новые преподаватели, новая группа. На 2-м курсе я начал учить немецкий, и наша прежняя группа распалась. Выбор немецкого определялся следующим: французский я уже учил, большинство группы оставалось учить немецкий, и я хотел продолжать учиться именно с этими людьми, это был вызов и возможность улучшить (!) английский. Пока в группе мы лучше присматривались друг к другу, учёба шла полным ходом: Елецкая грузила нас Вильямом Шакспером по фонетике, Внук пыталась нам доказать, что немецкий важнее фонетики, Ярмошук, кажется, вела практику речи, философия с Севостьяновой завораживала, продолжался французский. Хотя тогда у меня появился свой ноутбук - древний IBM Thinkpad - времени всё равно не хватало. Помню, когда около часа добирался из десятки, так уставал, что в переполненном 47-м автобусе засыпал стоя. Помню, нам никто не объяснял, как учиться, нам просто давали задание, и его нужно было сделать. Думаю, если бы тогда кто-то сказал, что запоминать диалоги по фонетике или длинные куски текста можно, просто 5 дней читая их по 4 раза без особого напряга, визуализируя содержание отрывка, учёба пошла бы по-другому.
В свободное время играл в "Что? Где? Когда?" в университете сначала (непродолжительно) в составе "Фламандского льва" с Тихомировым и Вашкевичем, а потом в "Амбассадоре", делал первые неуверенные шаги в блогах. Музыка всё время была со мной: кажется, тогда был неудачный концерт Кипелова во "Дворце спорта", отличное Рок-кола в ДК МТЗ, затянувшееся на 2 с половиной часа выступление "Мельницы" в Арене и "Коробейники" и "Распрягайте, хлопцы, коней" в исполнении семьи Хадкевичей в оршанском Доме культуры.
Pedlars by the Khadkevich family
Александра Музыкантова
Иван Артемович
А после нового года случилось чудо. На оставленный мной комментарий - продолжение поговорки "пройти огонь, воду и медные трубы..." - "...и попасть к чёрту в зубы", которое я запомнил ещё со школьных тренировок по ЧГК, - откликнулся, как потом окажется, бывший сотрудник ГРУ, иммигрировавший в Штаты, Михаил Батюков. Когда я публиковал свои новогодние обещания (new year's resolutions), Михаил заметил, что волшебство в мире я смогу найти не в выходившей в том году заключительной части Поттерианы, а в книге по самосовершенствованию доктора (философии) Уэйна Дайера Real Magic. Попросил меня отыскать его знакомую Наташу, а за помощь выслал ту самую книгу с волшебством. Было странно, неожиданно, но очень-очень приятно осознавать, что это происходит со мной. Когда позже рассказывал Саше Музыкантовой о книге, она сказала: "Хорошо, когда есть, чем жить". А я ответил: "А ещё лучше, когда есть кем".
А музыка продолжалась. Сходил на "Таварыша Маўзера" с их "туром по Буларуси", слёг с гриппом, а потом пошёл на украинских Flёur. И в то время я начинаю понимать масштабы и важность интуиции, начинаю сознательно обучаться тому, чему ни в школе, ни в университете меня не учили - прислушиваться к своему внутреннему голосу, пытаюсь понять его природу, вникнуть в суть явления, которое называется синхроничность. Вот один из первых ярких примеров из моего ЖЖ: "Пару дней назад сидел у себя дома за столом за чашкой чая матэ перебирал в голове впечатления от концерта украинской команды Flёur. И тут в голове (где-то в районе темечка) пронеслась мысль, что ... группа "ПИЛОТ" ... приезжает в Минск. ... Зашел на пилотовский сайт и не поверил своим глазам: 15 марта они действительно будут в Минске!" Наш преподаватель философии Севостьянова Надежда Григорьевна, или СНГ, сказала однажды: "СНГ: "Интуиция - награда за постоянный ментальный труд". Ну, и самым-самым концертом второго курса стало выступление "Аквариума" в к/з Минск, которое, как я тогда писал, оказалось "глубинной бомбой, взорвавшей моск!" Пошёл я на концерт, потому что о Гребенщикове хорошо отзывалась Севостьянова. Помню, что песней, ознаменовавшей начало мэджика, который продолжается по сегодняшний день, стала "Плоскость": я спустился с балкона в зал к сцене, а БГ пел:
"Мы стояли на плоскости с переменным углом отражения,
Наблюдая закон, приводящий пейзажи в движение,
Повторяя слова, лишённые всякого смысла,
Но без напряжения, без напряжения".
До конца второго курса оставалось совсем чуть-чуть. В группе у нас появился Лёня Юрченко, с одногруппниками из 201-й мы собирались в парке возле общежития, чтобы послушать мой баян "Тула-201", в марте под звёздами и ГГД праздновали мой ДР, а потом в мае у нас была "Спелая вишня". Я начал бегать вокруг Комсомольского озера, как об этом пророчески сказал мне 5-й курс ещё на моём 1-м. Был в восторге от лекций и семинаров по философии с СНГ, и после пяти лет в инязе повторюсь, что эти лекции - одно из лучших событий за все 5 лет. Не забуду, как на последней 22-й весь поток аплодировал лектору. На фонетическом конкурсе, к которому я не успел выучить стихотворение, я необычно жарким майским днём рассказывал удивительный по красоте стих канадца Арчибальда Лэмпмена "Жара" и был Кентервильским привидением в сценке с Аней Ермолович.
И последнее воспоминание со второго курса. Тёплый вечер в конце июля в Минске. Столик около магазина "Торты" возле кинотеатра "Мир", я делаю запись в дневнике; через час мы идём смотреть "Орден Феникса" в "Октябрь", а на следующий день мы с братом и компанией из Б53 уезжаем в Крым. :)
--
0.
1.
3.
4.
5.
Комментариев нет:
Отправить комментарий