Сложно поверить в то, что за более чем 100 лет никто не перевёл на русский язык этот стих канадского поэта Арчибальда Лэмпмана. Ребята, это несерьёзно. Исправляю ситуацию:
Heat (by Archibald Lampman)
Полудневный зной
From plains that reel to southward, dim,
Равнины катятся на юг,
The road runs by me white and bare;
Дорога вьётся белым дымом,
Up the steep hill it seems to swim
На косогор взмывая вдруг,
Beyond, and melt into the glare.
И исчезает пилигримом.
Upward half-way, or it may be
Ближе к вершине, там, вдали
Nearer the summit, slowly steals
Торопится неторопливо
A hay-cart, moving dustily
Повозка с сеном, вся в пыли,
With idly clacking wheels.
Стуча колёсами лениво.
By his cart's side the wagoner
Сутулясь, возчик не спеша
Is slouching slowly at his ease,
Рядом с телегою шагает.
Half-hidden in the windless blur
Пыль, мерно в воздухе кружа,
Of white dust puffiing to his knees.
Фигуру путника скрывает.
This wagon on the height above,
Ничто, кроме повозки той
From sky to sky on either hand,
Средь безграничного простора
Is the sole thing that seems to move
Не движется. Объят жарой
In all the heat-held land.
Край этот, край без белозора.
Beyond me in the fields the sun
За мной в полях - солнца дожди
Soaks in the grass and hath his will;
Дикие травы иссушили.
I count the marguerites one by one;
Ромашки замерли - гляди;
Even the buttercups are still.
И даже лютики застыли.
On the brook yonder not a breath
И у ручья нет ветерка.
Disturbs the spider or the midge.
Он мошкару не потревожит.
The water-bugs draw close beneath
Под мостик манит паучка
The cool gloom of the bridge.
Прохлада. Тень ему поможет.
Where the far elm-tree shadows flood
Под сенью вязов средь травы
Dark patches in the burning grass,
Горящей дремлют в лад коровы.
The cows, each with her peaceful cud,
Жуют жвачку, ждут поры,
Lie waiting for the heat to pass.
Когда жары спадут оковы.
From somewhere on the slope near by
А где-то за холмом звучит
Into the pale depth of the noon
В полуденном застывшем мире
A wandering thrush slides leisurely
Дрозда напев: ручей журчит
His thin revolving tune.
Протяжным звуком древней лиры.
In intervals of dreams I hear
Я часто слышу в полусне
The cricket from the droughty ground;
Сверчков невидимых трещанье.
The grasshoppers spin into mine ear
Кузнечики стрекочут мне
A small innumerable sound.
Несчётных звуков сочетанье.
I lift mine eyes sometimes to gaze:
Я поднимаю взор порой -
The burning sky-line blinds my sight:
Простор едва не ослепляет:
The woods far off are blue with haze:
Леса вдали - под пеленой,
The hills are drenched in light.
Холмы луч света окаймляет.
And yet to me not this or that
И всё же, не могу понять,
Is always sharp or always sweet;
Что любо мне. И я, гадая,
In the sloped shadow of my hat
Надвинув шляпу, подремать
I lean at rest, and drain the heat;
Ложусь, жару пережидая.
Nay more, I think some blessèd power
Неведомой тропой сюда
Hath brought me wandering idly here:
Пришёл я в этот час ленивый.
In the full furnace of this hour
Но знаю: мысли здесь всегда
My thoughts grow keen and clear.
Будут чисты и справедливы.
***
Полудневный зной
Арчибальд Лэмпман, пер. с англ. Квартального Александра
Равнины катятся на юг,
Дорога вьётся белым дымом,
На косогор взмывая вдруг,
И исчезает пилигримом.
Ближе к вершине, там, вдали
Торопится неторопливо
Повозка с сеном, вся в пыли,
Стуча колёсами лениво.
Сутулясь, возчик не спеша
Рядом с телегою шагает.
Пыль, мерно в воздухе кружа,
Фигуру путника скрывает.
Ничто, кроме повозки той
Средь безграничного простора
Не движется. Объят жарой
Край этот, край без белозора.
За мной в полях - солнца дожди
Дикие травы иссушили.
Ромашки замерли - гляди;
И даже лютики застыли.
И у ручья нет ветерка.
Он мошкару не потревожит.
Под мостик манит паучка
Прохлада. Тень ему поможет.
Под сенью вязов средь травы
Горящей дремлют в лад коровы.
Жуют жвачку, ждут поры,
Когда жары спадут оковы.
А где-то за холмом звучит
В полуденном застывшем мире
Дрозда напев: ручей журчит
Протяжным звуком древней лиры.
Я часто слышу в полусне
Сверчков невидимых трещанье.
Кузнечики стрекочут мне
Несчётных звуков сочетанье.
Я поднимаю взор порой -
Простор едва не ослепляет:
Леса вдали - под пеленой,
Холмы луч света окаймляет.
И всё же, не могу понять,
Что любо мне. И я, гадая,
Надвинув шляпу, подремать
Ложусь, жару пережидая.
Неведомой тропой сюда
Пришёл я в этот час ленивый.
Но знаю: мысли здесь всегда
Будут чисты и справедливы.
Heat (by Archibald Lampman)
Полудневный зной
From plains that reel to southward, dim,
Равнины катятся на юг,
The road runs by me white and bare;
Дорога вьётся белым дымом,
Up the steep hill it seems to swim
На косогор взмывая вдруг,
Beyond, and melt into the glare.
И исчезает пилигримом.
Upward half-way, or it may be
Ближе к вершине, там, вдали
Nearer the summit, slowly steals
Торопится неторопливо
A hay-cart, moving dustily
Повозка с сеном, вся в пыли,
With idly clacking wheels.
Стуча колёсами лениво.
By his cart's side the wagoner
Сутулясь, возчик не спеша
Is slouching slowly at his ease,
Рядом с телегою шагает.
Half-hidden in the windless blur
Пыль, мерно в воздухе кружа,
Of white dust puffiing to his knees.
Фигуру путника скрывает.
This wagon on the height above,
Ничто, кроме повозки той
From sky to sky on either hand,
Средь безграничного простора
Is the sole thing that seems to move
Не движется. Объят жарой
In all the heat-held land.
Край этот, край без белозора.
Beyond me in the fields the sun
За мной в полях - солнца дожди
Soaks in the grass and hath his will;
Дикие травы иссушили.
I count the marguerites one by one;
Ромашки замерли - гляди;
Even the buttercups are still.
И даже лютики застыли.
On the brook yonder not a breath
И у ручья нет ветерка.
Disturbs the spider or the midge.
Он мошкару не потревожит.
The water-bugs draw close beneath
Под мостик манит паучка
The cool gloom of the bridge.
Прохлада. Тень ему поможет.
Where the far elm-tree shadows flood
Под сенью вязов средь травы
Dark patches in the burning grass,
Горящей дремлют в лад коровы.
The cows, each with her peaceful cud,
Жуют жвачку, ждут поры,
Lie waiting for the heat to pass.
Когда жары спадут оковы.
From somewhere on the slope near by
А где-то за холмом звучит
Into the pale depth of the noon
В полуденном застывшем мире
A wandering thrush slides leisurely
Дрозда напев: ручей журчит
His thin revolving tune.
Протяжным звуком древней лиры.
In intervals of dreams I hear
Я часто слышу в полусне
The cricket from the droughty ground;
Сверчков невидимых трещанье.
The grasshoppers spin into mine ear
Кузнечики стрекочут мне
A small innumerable sound.
Несчётных звуков сочетанье.
I lift mine eyes sometimes to gaze:
Я поднимаю взор порой -
The burning sky-line blinds my sight:
Простор едва не ослепляет:
The woods far off are blue with haze:
Леса вдали - под пеленой,
The hills are drenched in light.
Холмы луч света окаймляет.
And yet to me not this or that
И всё же, не могу понять,
Is always sharp or always sweet;
Что любо мне. И я, гадая,
In the sloped shadow of my hat
Надвинув шляпу, подремать
I lean at rest, and drain the heat;
Ложусь, жару пережидая.
Nay more, I think some blessèd power
Неведомой тропой сюда
Hath brought me wandering idly here:
Пришёл я в этот час ленивый.
In the full furnace of this hour
Но знаю: мысли здесь всегда
My thoughts grow keen and clear.
Будут чисты и справедливы.
***
Полудневный зной
Арчибальд Лэмпман, пер. с англ. Квартального Александра
Равнины катятся на юг,
Дорога вьётся белым дымом,
На косогор взмывая вдруг,
И исчезает пилигримом.
Ближе к вершине, там, вдали
Торопится неторопливо
Повозка с сеном, вся в пыли,
Стуча колёсами лениво.
Сутулясь, возчик не спеша
Рядом с телегою шагает.
Пыль, мерно в воздухе кружа,
Фигуру путника скрывает.
Ничто, кроме повозки той
Средь безграничного простора
Не движется. Объят жарой
Край этот, край без белозора.
За мной в полях - солнца дожди
Дикие травы иссушили.
Ромашки замерли - гляди;
И даже лютики застыли.
И у ручья нет ветерка.
Он мошкару не потревожит.
Под мостик манит паучка
Прохлада. Тень ему поможет.
Под сенью вязов средь травы
Горящей дремлют в лад коровы.
Жуют жвачку, ждут поры,
Когда жары спадут оковы.
А где-то за холмом звучит
В полуденном застывшем мире
Дрозда напев: ручей журчит
Протяжным звуком древней лиры.
Я часто слышу в полусне
Сверчков невидимых трещанье.
Кузнечики стрекочут мне
Несчётных звуков сочетанье.
Я поднимаю взор порой -
Простор едва не ослепляет:
Леса вдали - под пеленой,
Холмы луч света окаймляет.
И всё же, не могу понять,
Что любо мне. И я, гадая,
Надвинув шляпу, подремать
Ложусь, жару пережидая.
Неведомой тропой сюда
Пришёл я в этот час ленивый.
Но знаю: мысли здесь всегда
Будут чисты и справедливы.
Комментариев нет:
Отправить комментарий