Am Man(n)

На границе Иордании с Сирией

Сентябрьское солнце Буддой будит меня в амманской квартире. Как будто я жил и буду жить здесь всегда. Как Будда. Как будто я жил и буду жить. Как будто. Но сегодня день возвращения в Беларусь, и я иду на крышу, где открытые пространства и мысли, не скованные стенами.

Иордания – земля обетованная для вегетарианца, и аромат хумуса, фула и фелафеля приятно щекочет ноздри. Тут тысячи такси сигналят туристам, приветствуя их радостным криком "хэлоу, май фрэнд, спэшал прайс фор ю!". Здесь самый мудрый учитель - пустыня, а лето длится бесконечно долго. Море лечит моё тело, избавляя от тяжёлых чувств, и хранит секреты.

Между Минском и Амманом (не сворачивая) около 3000 миль – по дороге в Иерусалим. И проделать этот путь, в принципе, просто:

• просто прощаться с прошлым и идти навстречу переменам;
• просто слушать голос своего сердца и доверять ему;
• просто ночевать под звёздами на обочине и там же устраивать пикник;
• просто спасаться от наточенных дагестанских ножей и пробовать на вкус горный чеченский мёд;
• просто искать ключ к свободе и говорить о цветках лотоса;
• просто переживать беспредельную радость и безудержную печаль;
• и даже обниматься как в последний раз и видеть вещи в свете Аллаха – просто.

Сложно – сказать: "Я люблю тебя!"
Без пол-литра чая с шалфеем.

Моё последнее утро в Аммане пребудет в моей памяти – иншаалла – горьким послевкусием сладкого чая с шалфеем и рассветным браславским небом далёкого 2008-го, когда, спросонья выглядывая из-за туч, меня благословляло новоиюльское солнце.

Иордания! Ты останешься в моей крови святым вином из песни Джони Митчелл. И я смогу выпить целый ящик тебя.